Творчество.

[derriere-la-masque]

Ну чтож, выставляю на всеобщее обозрение первую главу моих прозаических стараний. Вернее, даже не главу, а пролог всей истории.

Кому есть, что сказать, высказывайтесь.

Пролог

Он бежал. Бежал со всех ног, поминутно запутываясь ногами в корнях и корягах, не оборачиваясь, не сбавляя шаг. А по пятам за ним следовал страх. Он не давал ему ни передохнуть, ни даже остановится. Ему не нужно было зрение, чтобы ориентироваться в пока еще родном лесу, но каждой своей клеткой он чувствовал сейчас только звериный страх. Он не знал, откуда этот страх исходит, и не слышал за собой ничего, кроме шуршания леса. Он чувствовал, что начинает выбиваться из сил.

- Почему я? За что? – задавал он себе раз за разом вопросы о причине изгнания, а в том, что это именно изгнание он не сомневался, - Почему Старший смотрел на меня с таким презрением и почему прогнал?

Но сейчас это уже было не так важно. Важно, что он должен покинуть дом, уйти навсегда из родного леса, в котором прожил всю свою жизнь. Больше ему ничего не оставалось, как бежать со всех ног. Только бы достичь границы в положенный срок, а иначе Иллитель найдет его мгновенно. Таков закон его рода, таково его проклятье.

Внезапно все кончилось, и страх, и погоня и даже шуршание леса вокруг. И мальчик на вид лет 15, но с уже осеребрившимися висками и остроконечными ушами, без сил упал на траву. Рубеж он перешел и теперь ему ничто не угрожает. По крайней мере те, кто выгнал его из дома. Тело отдыхало, а сознание раз за разом прокручивало картины столь недолгой жизни, которая едва не оборвалась только что. Вот он видит мать, поющую что-то над его колыбелью, вот на краткий миг видит отца, почему-то никогда не появлявшегося надолго. Он приходил только чтобы обнять мать и подержать на руках своего сына, а затем снова исчезал. А потом пропал вовсе. Он вспоминал сверстников, которые смотрели на него с каким-то страхом, будто он не такой как они. Сейчас то он уже, конечно, понимал, что он совсем не такой. Потом был Совет, в день его пятнадцатилетия. И Старшие не встали на его сторону перед судом Иллителя, а значит, ему больше не было места дома. Владыка избрал изгнание. Так тому и быть.

- Встань, Дрейар, сын Бревора, - раздался над ним мягкий голос. Мальчик открыл глаза. Над ним стоял высокий мужчина с длинными, ниспадающими на грудь, темно-серыми волосами. Вместо зрачков были только черные росчерки на белых глазных яблоках. Казалось, эти глаза смотрят не на него, а в глубь него, добираются до самых потаенных желаний и талантов, мыслей и чувств. Под этим взглядом, у того, кого назвали Дрейаром, вдруг стало очень спокойно на душе. Глаза и голос незнакомца успокаивали. Мальчик поднялся на ноги, стряхнул землю и листву и взглянул в лицо седоволосому.

- Кто ты и почему ты здесь? – спросил мальчик, не отрывая взгляда.

- Меня зовут Лазарь, - все тем же теплым и спокойным голосом ответил незнакомец, - и я пришел, чтобы исполнить то, что обещал твоему отцу. Пойдем, здесь тебе больше делать нечего. Я отведу тебя в твой новый дом. А по дороге расскажу тебе немного о тебе самом и о том, почему тебя изгнали.

- Вы отведете меня к отцу?

- Ты увидишь его со временем, - сказал незнакомец и подал мальчику руку.

- Надеюсь, - с какой-то грустью отозвался паренек, кладя свою руку поверх протянутой ладони, - идем.

И две фигуры направились прочь от рубежей царства эльфов. Мальчик шел к новому дому, где его ждала новая жизнь, и он больше не боялся даже ставшего совсем неродным леса. У него все было еще впереди.