Cherka Trova
Он шел по темной, еле освещенной тусклыми фонарями улице и размышлял. Мать с братом возвратились домой, а он решил еще пройтись. Нет, сегодня Жажда его не мучила. Она не мучила его уже больше полутора месяцев, что к лучшему.
Просто ему вдруг в этот вечер стало как-то особенно тоскливо. Захотелось уехать из этого проклятого, душного и черствого города, уехать далеко и надолго, передохнуть, переждать. Да и как знать, может там, за кольцом он и встретит ту, которая сможет заполнить пустоту в его сердце, пустоту, которая съедает его уже 4 года и которую он не может заполнить ничем.
И сгодня эта пустота вновь напомнила о себе. Сначала, когда они всей семьей пошли к дяде с тетей пить чай вечером, чтобы потом пойти смотреть салют победы, когда потом домой со своего прездника вернулась его старшая двоюродная сестра с мужем. Они сидели за столом обнявшись, а его раздирали два несовместимых чувства: радости за сестру и зависти. Тупая игла застряла в его сердце, не давая расслабится. И он ушел в другую комнату, там сел на ковер, закрыв глаза. В его голове заиграли звуки вальса, со временем переросшие в фанфары Травиаты, дыхание стало ровнее и спокойнее, все мысли исчезли. Медитацию прервал зов матери, все собирались идти на салют.
Лучшего места, чем площадь перед первым павильоном ВДНХ найти было трудно. С каждым залпом салюта огромную площадь раз за разом накрывал крик "УРА!!!". А он стоял и, смотрел на эти красочные брызги и молчал. Он жалел, что пришел сюда. Ради чего? Чтобы смотреть на салют? Зачем? он оказался, мягко говоря, средненьким. К юбилею могли бы что-нибудь по-грандиознее устроить.
Он пробежал взглядом по окружавшим его людям, и игла вновь отдалась в сердце тупой болью. Он был рад окончанию зрелища и голосу из громкоговорителя, просившему публику разходиться. И все разошлись. По дороге попадались несколько групп допраздновавшихся людей, уже не соображающих, где и зачем они находятся. типичное дело, доболе типичное. Не далеко от дома он решил пройтись еще немного и вот теперь шел и размышлял о чем-нибудь хорошем, пытаясь вынуть тупую иглу из сердца. Вот только хорошие мысли редко посещали его в такие минуты...
Просто ему вдруг в этот вечер стало как-то особенно тоскливо. Захотелось уехать из этого проклятого, душного и черствого города, уехать далеко и надолго, передохнуть, переждать. Да и как знать, может там, за кольцом он и встретит ту, которая сможет заполнить пустоту в его сердце, пустоту, которая съедает его уже 4 года и которую он не может заполнить ничем.
И сгодня эта пустота вновь напомнила о себе. Сначала, когда они всей семьей пошли к дяде с тетей пить чай вечером, чтобы потом пойти смотреть салют победы, когда потом домой со своего прездника вернулась его старшая двоюродная сестра с мужем. Они сидели за столом обнявшись, а его раздирали два несовместимых чувства: радости за сестру и зависти. Тупая игла застряла в его сердце, не давая расслабится. И он ушел в другую комнату, там сел на ковер, закрыв глаза. В его голове заиграли звуки вальса, со временем переросшие в фанфары Травиаты, дыхание стало ровнее и спокойнее, все мысли исчезли. Медитацию прервал зов матери, все собирались идти на салют.
Лучшего места, чем площадь перед первым павильоном ВДНХ найти было трудно. С каждым залпом салюта огромную площадь раз за разом накрывал крик "УРА!!!". А он стоял и, смотрел на эти красочные брызги и молчал. Он жалел, что пришел сюда. Ради чего? Чтобы смотреть на салют? Зачем? он оказался, мягко говоря, средненьким. К юбилею могли бы что-нибудь по-грандиознее устроить.
Он пробежал взглядом по окружавшим его людям, и игла вновь отдалась в сердце тупой болью. Он был рад окончанию зрелища и голосу из громкоговорителя, просившему публику разходиться. И все разошлись. По дороге попадались несколько групп допраздновавшихся людей, уже не соображающих, где и зачем они находятся. типичное дело, доболе типичное. Не далеко от дома он решил пройтись еще немного и вот теперь шел и размышлял о чем-нибудь хорошем, пытаясь вынуть тупую иглу из сердца. Вот только хорошие мысли редко посещали его в такие минуты...
